Тихо Браге (1546-1601) – датский астроном XVII в. Разработал новаторские методы и высокоточные инструменты для слежения за звездами, в течение долгих лет вел наблюдения, позволившие будущим поколениям ученых сделать важные научные открытия.

С именем Тихо Браге связано множество подчас гротескных легенд, и ряд безусловно важных астрономических открытий. Его основная теория о модели мира в итоге оказалась ошибочной, однако проведенные им многолетние и скрупулезные наблюдения за небесными светилами стали мощным фундаментом для работы и значимых научных законов, выведенных будущими поколениями ученых.

Происхождение

Тихо Браге (лат. Tycho Brahe, дат. Tyge Ottesen Brahe) появился на свет 14 декабря 1546 г. в поместье Кнудструп, находящемся в провинции Скания, в южной части Скандинавского полуострова (территория современной Швеции). Будущий ученый принадлежал к знатному дворянскому роду, с XV в. занимавшему видное положение в Датском королевстве. У его отца Отто Браге и матери Биттэ Билль было еще девять детей, а у самого Тихо был брат-близнец, не выживший после рождения.

Детство Тихо прошло в замке Тоструп, принадлежавшем его родному дяде: древний родовой обычай обязывал Отто отдать одного из сыновей на воспитание своему бездетному брату Йергену, вице-адмиралу флота. Йерген Браге обладал значительным состоянием и не скупился на обучение своего приемного сына. Мальчик рано выучил латынь, занимался геометрией, арифметикой, астрономией, музыкой. В 1559 г. Тихо поступил на юридический факультет Копенгагенского университета.

Первые опыты, известность, семья

Считается, что серьезный интерес к астрономии у Браге возник в августе 1560 г., когда он стал свидетелем солнечного затмения. Якобы, Тихо был настолько впечатлен тем, что люди могут предсказывать «поведение» звезд, что решил посвятить этому всю свою жизнь. Однако у приемного отца были другие планы относительно карьеры Тихо. В 1562 г. он отправил сына в Германию, в Лейпцигский университет, чтобы тот продолжил изучение юридических наук. В тайне от дяди Тихо приобрел специальные инструменты и активно занимался астрономическими наблюдениями. В частности, в августе 1563 г. он наблюдал как Юпитер и Сатурн прошли друг от друга очень близко (затмение Сатурна Юпитером). Сверив свои вычисления с опубликованными ранее, Браге обнаружил неточности в расчетах Коперника .

В 1565 г. скоропостижно скончался Йерген Браге, все его значительное состояние унаследовал приемный сын. Благодаря полученным средствам, Тихо Браге получил возможность основательно заняться любимой наукой. Следующие пять лет он провел в университетах Ростока, Виттенберга, Аугсбурга и Базеля. Разъезжая по Европе, он покупал астрономические и математические инструменты, занимаясь помимо астрономии астрологией и алхимией. В 1566 г. оказался втянут в дуэль, в результате которой лишился части носа. С тех пор Браге постоянно носил на переносице металлический протез. В 1571 г. умирает родной отец Браге. Вернувшись в Данию, начинающий ученый организовывает в родовом замке хорошо оснащенную лабораторию.

Следующий год оказывается богат на события. В начале 1572 г. Тихо Браге связывает свою судьбу с дочерью священника Кирстен Йоргансдаттер. От этого брака родится восемь детей: два младенца умрут вскоре после появления на свет, а выжившие дети будут считаться незаконнорожденными; согласно датским законам, дворянин не мог жениться на женщине низкого происхождения.

В ноябре 1572 г. в созвездии Кассиопеи Браге обнаруживает новую звезду, которую позже назовут его именем. Лишь в XX в. ученые докажут, что эта звезда была первой сверхновой, рожденной в нашей Галактике за ближайшие 5 сотен лет. В течение 17 месяцев Браге наблюдал, как звезда медленно теряла яркость, пока не исчезла из виду совсем. Итоги этой работы были изложены в первой публикации ученого, названной «О новой звезде…» и вышедшей в свет в 1573 г. Имя ученого обрело широкую известность. В 1574 г., по приглашению ученого совета университета Копенгагена, Браге прочел студентам собственный курс лекций по науке астрономии.

Возрожденная астрономия в Ураниборге

В начале 1575 г. Браге совершает вояж по Европе, подыскивая подходящее место для обсерватории. В Швейцарии, Италии и Германии он встречается с известными астрономами, с целью обмена опытом. Удобные для наблюдений за небом климатические условия он находит в немецком Аугсбурге и начинает планировать переезд. Узнав о планах ученого, датский правитель Фридрих II не желает отпускать Браге из страны, чтобы не лишить Данию подобного «алмаза» науки. Король назначает Браге постоянное денежное содержание, и отдает в собственность целый остров Вен, лежащий в проливе Эресунн.

В 1576-80 гг. по личному проекту Тихо Браге длилось строительство обсерватории Ураниборг («Замок Урании»), названной так в честь музы астрономии. На верхнем этаже располагались 4 обсерватории, «глядящие» на 4 стороны света и имеющие раздвижные крыши. По большей части они были оснащены оборудованием, изготовленным здесь же по чертежам Браге. Ученому удалось добиться небывалой точности своих инструментов, тогда еще не имеющих оптических приспособлений. Остров напоминал мини-государство, с особенной внутренней атмосферой и жизненным укладом. Со временем здесь появилась собственная типография, механическая мастерская, производство бумаги, и водяная мельница, дававшая энергию остальному производству. В замке был устроен новаторский по тем временам водопровод.

Уже в 1577 г. в недостроенной обсерватории начались систематические наблюдения за небесными светилами. С ноября 1577 г. по январь 1578 г. (с момента возникновения и до полного исчезновения из виду) Браге следил за траекторией новой кометы. Тщательные наблюдения навели ученого на открытие: комета находится гораздо дальше Луны, а значит, имеет внеземную природу. Подобные выкладки произвели фурор в мире науки; они подрывали доверие к законам, выведенным в античные времена и до сих пор считавшимся истинными. Выходило, что Аристотель и Галилей были неправы.

На протяжении двух десятилетий Браге вел подробные наблюдения за небом. За этот период он составил каталог, содержащий уточненные координаты около 800 звезд, вычислил неравномерное движение Луны, почти со 100% точностью измерил продолжительность года. Астроном был убежден, что Земля неподвижна и является центром мироздания, вокруг нее движутся Солнце, Луна и звезды, а вокруг Солнца – другие планеты. В 1584 г. на острове была построена еще одна обсерватория – Стьернеборг (в пер. с датского – «Звездный замок»). В 1588 г. опубликовано сочинение «Об общепризнанных феноменах Небесного Мира».

В работе ученому помогали около десятка ассистентов и младшая сестра София, имеющая отличные задатки астронома. На острове были часты гости: ученые, студенты и высокопоставленные особы, интересующиеся наукой. Помимо научных изысканий, Браге активно занимался астрологией и алхимией. Многие знатные современники заказывали у него личные гороскопы, большинство из которых, по слухам, оказывалось правдивыми. Об ученом ходили и другие слухи: якобы, в Ураниборге живет ясновидящий карлик, предсказывающий будущее, сидя под обеденным столом, а еще – лось, которого Браге сначала приручил, а затем сделал пьяницей. Впрочем, и самому астроному приписывали грех алкоголизма и всяческую связь с магией.

Прощание с островом Вен, встреча с Кеплером

В 1597 г. Тихо Браге с семьей и помощниками был вынужден оставить не только Ураниборг, но и Данию. Король Христиан IV, взошедший на датский престол после смерти своего отца Фридриха II, прекратил финансирование обсерватории и приказал ученому покинуть остров. В течение первых двух лет Браге жил в немецких городах Ростоке и Вандсбеке, в 1598 г. здесь увидела свет его книга «Механика возрожденной астрономии», подробно описывающая процесс создания изобретенных ученым астрономических инструментов. В 1599 г. Тихо Браге получает приглашение Рудольфа II и отправляется в Прагу, где вступает в должность придворного математика и астролога.

В 1600 г. Браге взял к себе в помощники начинающего астронома Иоганна Кеплера , и доверил ему обработку данных, полученных за 16 лет тщательных наблюдений планеты Марс. В 1601 г. они начали разработку «Рудольфовых таблиц », названных так в честь императора, однако этот проект был закончен Кеплером в одиночестве. Тихо Браге скоропостижно скончался 24 октября 1601 г. Точная причина смерти до сих пор не установлена, несмотря даже на то, что с целью ее определения гробницу ученого вскрывали дважды: в 1901 и 2010 гг. Ходила легенда, что с астрономом случился разрыв мочевого пузыря: якобы, согласно придворному этикету, во время обеда у короля ученый не мог выйти из-за стола. Однако физиологически такого просто не может случиться.

Заключение

Весь архив великого датчанина достался его последнему ученику. Изучение многолетних наблюдений, сделанных Браге, позволило Кеплеру подойти к открытию законов движения планет, кстати, подтвердивших правильность теории Коперника. В дальнейшем на этом фундаменте была выстроена теория земного притяжения Исаака Ньютона . В честь Тихо Браге были названы астероид и лунный кратер.

Тихо Браге вел бурную жизнь, дрался на дуэлях и соблазнял женщин

Тело великого датского астронома XVI века Тихо Браге было эксгумировано в Праге с целью определения причины его смерти.

Тихо Браге занимал пост королевского математика и астролога при дворе императора Богемии Рудольфа II.

Раньше считалось, что он скончался от воспаления мочевого пузыря. Однако анализы, проведенные в начале прошлого века, показали, что его волосы содержат следы ртути.

И вот теперь группа датских и чешских исследователей намеревается дать окончательный ответ на вопрос о том, была ли смерть великого астронома насильственной.

Великий ученый и повеса

Тихо родился в 1546 году в провинции Скания, в аристократической семье, изучал математику и астрономию

университете Копенгагена и нескольких институтах в Германии.

Он вошел в историю астрономии как составитель первого звездного атласа, а также многочисленными наблюдениями за звездами и планетами, которые заложили основы практической астрономии.

Но этот ученый и придворный славился еще и довольно необузданным нравом.

Он много дрался на дуэлях и даже лишился части носа во время студенческого поединка в Ростоке в 1566 году, после чего всю оставшуюся жизнь носил на лице металлический протез, закрывавший рану.

О нем рассказывали, что он умер от разрыва мочевого пузыря, потому что не мог из вежливости уйти с королевского банкета. Тихо Браге был похоронен в 1601 году в церкви Девы Марии перед Тыном в Праге рядом со Старой площадью.

Понять причину

Эксгумацией руководил профессор Веллев

В 1901 году его тело эксгумировали в первый раз. Тогда были взяты пробы волос,

но проанализировали их с использованием современных точных методов только спустя 90 лет. Именно тогда в них были обнаружены следы ртути.

Однако Браге занимался еще и алхимией, в которой ртуть играла весьма значительную роль. Кроме того, он мог принимать содержащие это вещество лекарства, которых в его времена было немало.

Предположения о том, что Тихо Браге стал жертвой предумышленного убийства, высказывались неоднократно.

В прошлом подозрение падало на его помощника Иоганна Кеплера, который сам стал позднее знаменитым астрономом.

А недавно появилась теория о том, что Браге был убит по приказу короля Дании Христиана IV после того, как ученого заподозрили в романтических связях с матерью монарха.

Профессор Йенс Веллев из Орхусского университета в Дании возглавляет группу исследователей и археологов, которые

открыли могилу Браге в Тынском храме в понедельник.

Ученые надеются заново проанализировать образцы одежды покойного, а также сохранившиеся волосы и мумифицированные ткани.

Они также намерены определить, из какого металла был сделан тот носовой протез, который Браге носил всю жизнь - принято считать, что он был сделан из золота и серебра, но есть сведения, что он был просто медным.

Ученым дан срок до четверга для отбора проб с останков Браге и его жены, которая была похоронена в той же могиле спустя три года после его смерти.

В пятницу их останки будут захоронены снова после того, как в соборе отслужат специальную мессу.

Результаты анализа станут известны не ранее, чем через год.

Астроном Тихо Браге, несмотря на то, что был уроженцем Дании, для чехов — фигура особенная. Блестящий ученый, которого историки ставят в один ряд с Коперником и Галилеем, открывший сверхновую звезду, имеет статус национального героя. Поэтому любые новые подробности его жизни или смерти вызывают небывалый ажиотаж.

Восемь часов подряд под прицелами телекамер археологи разбирали склеп собора Девы Марии в Праге, где покоится прах астронома. И все для того, чтобы ответить на вопрос, что стало причиной его смерти. Но загадками опутана не только смерть, но и вся жизнь Браге.

Потомок знатного датского рода стал придворным ученым при короле Фредерике II. Современники утверждали, что кроме астрономии Браге увлекался всякого рода магией. Так, известно, что в его доме жил ясновидящий карлик, который, сидя под обеденным столом, давал предсказания, а по самому дому разгуливал лось, которого приручил, а затем и споил Тихо Браге. В довершении всего сама внешность Браге говорила о его своенравном характере. Нос ученого венчал золотой наконечник с брильянтами, поскольку в молодости на дуэли ему рассекли лицо.

Неудивительно, что такой сказочный, даже мистический образ жизни привел к еще более таинственной смерти. Согласно канонической версии, Браге умер во время королевского ужина. По этикету, он не мог покинуть пиршество раньше короля и умер от разрыва мочевого пузыря прямо за столом.

Однако исследователи из США два года назад заявили, что Браге был отравлен. На тот свет его отправил по причине профессиональной зависти любимый ученик, не менее знаменитый астроном Иоганн Кеплер. Подозрения возникли, когда в волосках из бороды Тихо Браге, взятых еще более 100 лет назад, недавно нашли следы ртути.

Йенс Велев, профессор археологии: «Строго говоря, мы не можем сказать точно, был ли он убит. Но надеемся выяснить, стал ли причиной смерти постепенный прием малых доз ртути или единовременной большой дозы. А это уже своего рода улика».

Скептики говорят, что ртуть во времена Браге была распространенным лекарством. Ее пили, как аспирин в наше время. Однако исследователи, которые эксгумировали прах астронома, надеются, что результаты их тестов породят куда более захватывающую версию гибели. И тогда человечество насладится новой историей в духе Моцарта и Сальери, точнее, Иоганна Кеплера и его учителя Тихо Браге.

Источник информации: "Звездочет и забияка", еженедельник "Алфавит" No.2, 2000.

СЕРЕБРЯНЫЙ НОС ОН "ЗАРАБОТАЛ" ЕЩЕ В МОЛОДОСТИ. Настоящий ему отрубили во время дуэли, которых у Тихо Браге было без числа. Когда он уже стал прославленным звездочетом и, окруженный свитой учеников, в развевающемся плаще проезжал по датским деревням, от его серебряного носа и строгого взгляда крестьяне бежали в суеверном ужасе.

XVI век. Поздний Ренессанс в искусстве. Костры аутодафе на площадях. "Реформатские" войны. Чума, преследование еретиков, первые прорывы новой науки и повсеместное увлечение астрологией и алхимией среди высшего света Европы... Это сценическая площадка, на которой развернулась драма жизни этого человека.

Узкие, не везде мощеные улицы северного Копенгагена, хлюпающая грязь, тусклые плошки с маслом на столбах у мрачного здания университета. Из дверей вываливается шумная толпа студентов, направляясь к ближайшей таверне. Среди них особым буйством выделяется молодой человек по имени Тихо. Он родился 26 февраля 1546 г. в семье потомственного дворянина. 13 лет от роду поступил в Копенгагенский университет, где изучал риторику и философию. Соответственно его сословию Браге была уготована политическая карьера. Однако где-то на небе относительно юного школяра, видимо, уже давно были написаны свои планы.

НА ОДНОЙ ИЗ СПЕЦИАЛЬНЫХ ПЛОСКИХ КРЫШ УНИВЕРСИТЕТА в ожидании замерла группа студентов. Они непривычно тихи и внимательны. Шпаги тускло блестят в закатном свете, береты с перьями сдернуты с голов. И "началось, началось" передается из уст в уста. Закатное солнце вдруг начинает уменьшаться, словно кто-то невидимый откусывает от него по кусочку. Несколько секунд - и все темнеет, вместо светила с небес сурово смотрит черный диск в зловещей короне. Раздаются восклицания, кое-кто из студентов торопливо крестится. Тихо Браге не боится небесного явления, но его поражает сама возможность точного предсказания даты затмения. Выбор сделан - он погружается в изучение астрономии и математики. В 1562 году он отправился в Лейпцигский университет, где Провидение предлагает ему еще одну астрономическую головоломку. 17-летний студиозус наблюдает соединение Юпитера и Сатурна и отмечает, что вот это-то событие не совпало по времени с предсказаниями имевшихся тогда таблиц планетных движений. Астрономию нужно обновить!

АСТРОНОМ, ЗВЕЗДОЧЕТ... ЭТО ЗВАНИЕ в те годы вызывало у современников смешанные чувства. Уважение к ученому у просвещенных людей, суеверные опасения у простолюдинов, презрение невежественной знати, подозрения Церкви... Браге презрел сословные предрассудки, надел колпак звездочета и начал готовить революцию в астрономии. Подобно многим коллегам, он параллельно занимался астрологией и даже пытался найти "философский камень".

Он странствует по Европе: Виттенберг, Росток, Базель, Ингольштадт, Аугсбург... Это крупнейшие центры астрономии и астрологии. В Аугсбурге он начал постройку громадного небесного глобуса диаметром в полтора метра, на котором впоследствии отмечал положение звезд. Под влиянием дяди звездочет Браге увлекся алхимией и забросил на время астрономию...

Однако действие пьесы явно зашло не туда. Ее режиссера явно не устраивал еще один алхимик по фамилии Браге. И вот 2-й акт: по мановению режиссерской руки "рабочие сцены" подвешивают на небосклоне Дании ту самую новую яркую звезду в созвездии Кассиопеи. Звезда явилась 26-летнему отступнику как некое небесное знамение, обратив его в восторженного обожателя неба на всю оставшуюся жизнь. Тихо буквально не спускал с нее глаз ни днем ни ночью, трепетно отмечал все постепенные изменения в ее блеске с момента появления, когда она соперничала по яркости с Венерой, до конечного ее исчезновения спустя 16 месяцев.

РЕЗУЛЬТАТОМ НАБЛЮДЕНИЙ ТИХО БРАГЕ над "своей" звездой стала книга, в которой он изложил мысль о том, что звезда находилась от Земли значительно дальше, чем Луна. А так как она не принимала участия в движениях планет, он отнес ее к разряду неподвижных звезд. В наше время такое заключение представляется самым обыденным, но в XVI веке большинство астрономов крепко держались убеждения Аристотеля, что все небо вообще, а область неподвижных планет в особенности, нетленна и неизменна; новые же звезды, как и кометы, почти все относились к объектам верхних слоев нашей атмосферы. Это был вызов сродни коперниковскому, причем подкрепленный железной логикой фактов.

Звезда вспыхнула в небе почти через месяц после кровавой Варфоломеевской ночи. Многие посчитали, что она предвещает многочисленные беды и близкий конец света... Тихо Браге, подобно многим, рассуждает о мировых событиях, последующих за появлением звезды... Кеплер, потешавшийся над астрологическими прогнозами, выразился впоследствии так: "Если эта звезда ничего не предсказала, то, по крайней мере, она возвестила рождение великого астронома".

В 1576 г. ДАТСКИЙ КОРОЛЬ ФРИДРИХ II - усердный покровитель науки и искусств - назначил Тихо содержание для астрономических исследований с астрономической щедростью. Венценосный "спонсор" отвел звездочету целый остров Вен в проливе Зунд для постройки дома и обсерватории (что обошлось королю в бочку золота). В добавление к ежегодному окладу в пользу Тихо отводились доходы от аренды острова местными крестьянами. Это был настоящий средневековый замок со шпилями, бойницами и даже тюрьмой, расположенной в подвале... Тихо назвал его Ураниборгом (Небесным замком), а по-другому - "Дворцом Урании" (музы - покровительницы астрономии). Внутри замка Тихо разместил несколько обсерваторий с раздвижными поворачивающимися крышами конической формы, библиотеку со знаменитым большим небесным глобусом, химическую лабораторию на 16 очагов, то есть "рабочих мест". В центре первого этажа был сооружен фонтан, подававший с помощью насоса воду на все три этажа этой воистину уникальной астрономической школы.

Впоследствии, с увеличением числа учеников и помощников, стекавшихся к нему со всей Европы, Тихо соорудил второе здание - Стьеренборг (Звездный замок), замечательный своими подземными обсерваториями. Здесь же он завел мастерские, где изготавливались все доведенные им до совершенства того времени инструменты... С наступлением темноты звездочет являлся в обсерваторию облаченным в расшитую звездами мантию и остроконечном колпаке халдейского мага. Если он проводил наблюдения Луны, то это была мантия, расшитая серебряными полумесяцами. Марсу предназначались одежды красного цвета...

В ТО ВРЕМЯ АСТРОНОМИЯ И АСТРОЛОГИЯ были понятиями едва ли не равнозначными. Дворяне почитали своим долгом самолично составлять гороскопы, опираясь на весьма скудные представления о законах движения небесных тел. Тихо Браге не был исключением. Всю жизнь он занимался гороскопами. Однако, в отличие от многих, он хорошо понимал неэффективность звездных прогнозов, составленных по неточным астрономическим таблицам. Поэтому много лет посвятил скрупулезному вычислению положений небесных тел. Этими его таблицами пользовался потом Кеплер при выводе своих знаменитых законов движения.

В ГОСТИНОЙ УРАНИБОРГА В 1586 г. появился загадочный портрет владельца Небесного замка. На нем Тихо Браге изображен в проеме триумфальной арки, усеянной гербами древних дворянских родов Дании, чьи представители когда-либо занимались астрологией или астрономией. Среди фамилий под этими гербами есть две прелюбопытные: Гильдерстерн и Розенкранц. Вы ничего не припоминаете? Да, молодые люди именно с такими именами были приятелями шекспировского Гамлета, сыгравшими весьма двусмысленную роль в его судьбе. Известно также, что в это же время в университете Падуи в списках студентов тоже были обнаружены двое студентов "одного потока" с такими же именами. Что же это были за студенты, "удостоившиеся вечности" одновременно в гениальной трагедии и на портрете в компании с великим астрономом? На этот вопрос мы, видимо, никогда не получим ответа.

ХАРАКТЕР У ВЕЛИКОГО АСТРОНОМА был заносчивый и вспыльчивый. Фридрих II многое прощал среброносому гению, но его преемник на датском троне сразу невзлюбил Тихо Браге. Он придрался к тому, что тот разместил в Ураниборге тюрьму для арендаторов, уклоняющихся от уплаты ренты, и в 1597 г. фактически выгнал Тихо - Браге из Дании. Изгнанник нашел приют у поклонника астрономии, астрологии и алхимии чешского императора Рудольфа II, который предоставил в распоряжение Тихо замок Бенатек, неподалеку от Праги. Здесь опальный звездочет (иногда вместе с Рудольфом, тайно приезжавшим к нему) приступил к наблюдениям. По счастливому стечению обстоятельств среди помощников Браге, кроме энтузиаста-императора, оказался и великий Иоганн Кеплер, прославивший позже его имя.

Нанесенный изгнанием удар не прошел бесследно. Силы Тихо были сломлены, и через три года он скончался, неоднократно выкрикивая даже в предсмертном бреду надежду, что жизнь его не прошла бесплодно. В узкое готическое окно на умирающего бесстрастно смотрели звезды Богемии... Драма жизни великого ученого закончилась. Занавес опущен, но аплодисменты звучат до сих пор!

ГЛАВНОЙ ЧЕРТОЙ ТИХО БРАГЕ КАК УЧЕНОГО можно назвать его неукоснительное стремление к максимальной точности производимых наблюдений. Он был одним из тех, кто понял, что точные приборы и скрупулезные методы важны не только для практических приложений астрономии, но и для теории, для получения данных, которые могли бы решить вопрос об истинном устройстве нашей планетной системы. Одним из первых Тихо Браге оценил во всей полноте важность многократных повторений одного и того же наблюдения при различных условиях с той целью, чтобы случайные источники погрешностей отдельных наблюдений взаимно нейтрализовали друг друга. Его "большой стенной квадрант" для измерения угловых расстояний на небе был не только революционным для того времени прибором, но и настоящим произведением искусства. Любопытно и странно, что после смерти большинство инструментов, созданных под руководством великого астронома, было уничтожено.

Браге Тихо

(Tycho Brahe, а не Тихо де Б.) — знаменитый астроном, род. в Кнудструпе 14 декабря 1546 г.; с 13 года стал изучать науки в Копенгагенском университете. Здесь предсказания астрономов, относительно солнечного затмения 21 августа 1560 г., возбудили в нем такой интерес, что он решился всецело посвятить себя астрономии. Но это не согласовалось с видами его родителей, и, когда, спустя два года, он отправился в заграничное путешествие, вместе со своим учителем, то последнему было строго наказано наблюдать за тем, чтобы молодой Б. исключительно занимался науками юридическими и государственными; таким образом, только по ночам, тайком от всех, мог он предаваться своим любимым занятиям. Купив себе небольшой небесный глобус, он стал отыскивать звезды на небе и с помощью деревянного циркуля вычислять расстояние между ними. Единственным руководством служили ему книги, которые он покупал на свои карманные деньги и которые мог читать только украдкой. Несмотря на такие неблагоприятные условия, он в 1563 году наблюдал прохождение Сатурна через Юпитер и открыл ошибки в вычислениях Коперника. По возвращении в Данию в 1565 г., Б. получил значительное наследство и мог с тех пор беспрепятственно отдаться своей любимой науке. В 1572 г. он открыл новую звезду в созвездии Кассиопеи,

В Датском городке Кнудструп в семьи древнего дворянства 1546 года 14 декабря родился будущий известный астроном Тихо Браге (Tycho Brahe). По древним традициям Дании родители отдали мальчика в бездетную семью брата, который был адмиралом королевского флота. В 12 лет Тихо поступает в университет Копенгагена, но окончить он его не успевает из-за войны.

Когда Тихо было 19 лет, то его приемный отец умер, и в наследство оставил все свое состояния, и родовой замок, где парень со временем обустроил свою обсерваторию и алхимическую лабораторию. После этого Браге решать снова пойти учиться, только помехой этого становиться эпидемия чумы.

Известным Тихо Браге становится после написания своей первой книги “О новой звезде”, после чего его приглашают работать преподавателем в Копенгагенском университете. И когда Тихо путешествовал, то познакомился с известным немецким астрономом Вильгельмом 4 Гессен- Кассельским который замолвил слово чтобы поддержать деятельность Браге перед королем Дании, после чего король молодому ученому в 1576 году дарит остров и выделяет денежные средства для создания обсерватории.

Но в 1598 году ученый вынужден уехать с острова в Прагу, из-за того, что новый король Дании сразу после коронации запрещает заниматься учением, и уменьшает денежные средства, которые выделялись для поддержки обсерватории. В Праге ему предложили должность придворного астролога, на что Тихо согласился. Здесь он прожил остатки своих дней, а также построил ещё одну обсерваторию.

Умер Тихо Браге в 55 лет, в 1601 году 24 октября. О его причинах смерти никто не может до сих пор точно сказать, но версий существует пару и обе довольно таки интересны. Одно из таких версий говорит, что причиной его смерти является мочевой пузырь. А точнее когда Тихо Браге сидел на обеде за королевским столом, то ему очень приспичило в туалет, но в тот период по правилам придворного этикета нельзя было покидать стол до окончания трапезы, что в итоге причинило разрыв мочевого пузыря, от чего известный астролог через несколько дней скончался. А про вторую причину начали, говорит, после того как решили раскопать могилу астролога, где обнаружили в волосах ученого ртуть, что и стало основанием полагать, что его отравили.

За свою жизнь Тихо Браге для собственных рукописей построил типографию, заказал у Аугсбурских мастеров прекрасные астрономические инструменты, создал каталог, в котором было описание близко 1000 звезд и ещё много чего интересного, только, к сожалению информации про его творчестве и работы до нас дошло немного.

Комментарии

Ребята, вас никто не учил вычитывать текст перед публикацией?
…окончить он его не успевает (=окончить его не успевает)
…все свое состояния
…Браге решать снова
…помехой этого становиться (=помехой этому становится)
…Вильгельмом 4 Гессен (4 — это опечатка или слово Четвёртым?)
…который замолвил слово чтобы — не хватает двух запятых
…запрещает заниматься учением (чем именно хапрещает заниматься?)
…О его причинах смерти никто не может до сих пор точно сказать, но версий существует пару и обе довольно таки интересны. Одно из таких версий говорит, что причиной его смерти является мочевой пузырь. (Посчитайте ошибки сами.)
…для собственных рукописей построил типографию
Вывод: у вас русский язык не родной, ребята…

(Историко-астрономические исследования, вып. 17)

Знаменитый датский астроном Тихо (латинизированная форма датского имени Тюге) Браге (1546-1601) вошел в историю астрономии как пионер систематических наблюдений. На протяжении почти двух десятилетий он вел точные астрономические наблюдения в обсерватории Ураниборг-Стьернеборг на острове Вен в проливе Зунд, оборудованной уникальными инструментами. Бесценные наблюдения Тихо Браге стали той основой, па которой его ассистент и приемник Иоганн Кеплер вывел свои знаменитые три закона движения планет, ставшие торжеством гелиоцентрической системы Коперника и наполнившие ее реальным физическим содержанием.

Публикуемый ниже отрывок из "Механики обновленной астрономии" Тихо Браге (1598) принадлежит к не совсем обычному жанру научных автобиографий, в которых события личной жизни автора отходят на второй план, уступая первый анализу его собственных научных достижений. Поводом для ретроспективной самооценки сделанного в науке и размышлений о будущих свершениях послужил вынужденный перерыв в наблюдениях, когда Тихо Браге пришлось, оставив великолепную обсерваторию на острове Вен, искать временного приюта в замке Вандбек близ Гамбурга у своего Друга Генриха Ранцау. Используя оттиснутые еще в типографии Урапиборга гравюры астрономических инструментов и сооружений своей обсерватории, Браге на станке, вывезенном из Ураниборга, отпечатал небольшое число экземпляров первого, роскошного издания, предназначенного в качестве подношений вельможным любителям астрономии. Второе издание, более скромное, но отпечатанное значительно большим тиражом, вышло в свет в 1602 г., уже после смерти Тихо Браге.

В 1921 г. "Механика обновленной астрономии" была опубликована в первой части V тома "Полного собрания сочинений Тихо Браге, датчанина" [Tychonis Brahe Dani Opera omnia.-- Kabenhavn. 1921 (t. V, fasc. I) ] под редакцией известного историка астрономии и автора биографии Тихо Браге Дж. Дрейера.

Русский перевод выполнен по этому изданию (с. 106-118) и сверен с английским переводом, подготовленным к 400-летней годовщине Тихо Браге датскими астрономами Г. Редером, Э. Стремгреном и Б. Стремгреном [Tycho Brahe"s Description of his Instruments and scientific work.-- Kebenhavn, 1946 ]

Ю. А. Данилов

О ТОМ, ЧТО НАМ С БОЖЬЕЙ ПОМОЩЬЮ УДАЛОСЬ СОВЕРШИТЬ В АСТРОНОМИИ И ЧТО ПРИ ЕГО БЛАГОСКЛОННОЙ ПОДДЕРЖКЕ НАДЛЕЖИТ ЕЩЕ СОВЕРШИТЬ

(Перевод Ю. А. Данилова)

В году Господа нашего 1563, то есть 35 лет назад, во время великого соединения верхних планет, которое пришлось на конец Рака и начало Льва, когда мне исполнилось шестнадцать лет, я занимался изучением классической литературы в Лейпциге, где жил вместе со своим гувернером на средства моего любимого дяди со стороны отца Йоргена Браге, скончавшегося около 30 лет назад, Отец мой Отто Браге, память которого я чту, не слишком заботился о том, чтобы пятеро его сыновей, из коих я был старшим, изучали латынь, хотя впоследствии сожалел об этом. Меня же с детских лет воспитывал дядя Йорген. Он же оказывал мне щедрую поддержку вплоть до моего совершеннолетия. Дядя всегда обращался со мной, как с родным сыном, и завещал мне все свое состояние. Своих детей у дяди не было. Он был женат на высокородной и мудрой госпоже Ингер Оксе, сестре великого Педера Оксе, ставшего впоследствии канцлером Датского королевства. Тетушка, почившая 5 лет назад, всю жизнь относилась ко мне с исключительной любовью, словно я был ее собственным сыном. Во времена правления блаженной памяти короля Фредерика II тетушка в течение 12 лет была фрейлиной при дворе королевы. На этом посту ее сменила и оставалась на протяжении 8 лет фрейлиной ее величества моя горячо любимая и высокочтимая матушка Беата Билле. Милостью Божьей она достигла ныне возраста 71 года. Судьбе было угодно, чтобы мой дядюшка без ведома моих родителей похитил меня, когда я был совсем еще ребенком. На седьмом году моей жизни он послал меня в грамматическую школу, а когда мне исполнилось 13 лет [должно быть: 15 лет], отправил меня для продолжения занятий в Лейпциг, где, я пробыл 3 года. Я возвращаюсь к столь давнему прошлому, чтобы объяснить, каким, образом я, занимаясь сначала изучением свободных искусств, обратился к Астрономии, а также из желания с благодарностью оживить память о моих родителях, бывших столь добрыми ко мне.

Перехожу теперь к самой сути моего повествования. Еще у себя на родине в Дании я раздобыл несколько книг, главным образом эфемерид. Они-то и позволили мне ознакомиться с началами Астрономии -- предмета, к которому я питал природную склонность. В Лейпциге я приступил к более основательному изучению Астрономии. Я поступал так вопреки неодобрению и противодействию гувернера, выполнявшего волю моих родителей, желанием коих было, чтобы я изучал юриспруденцию (что я и делал, насколько позволял мой возраст). Я тайком покупал книги по астрономии и тайком читал их, чтобы гувернер ничего не узнал о моих занятиях. Постепенно я научился различать созвездия на небе и через месяц мог безошибочно называть те из них, которые расположены в видимой части неба. Чтобы запомнить созвездия, я пользовался небольшим небесным глобусом размером с кулак, который в тайне от всех брал с собой по вечерам. Всё это я освоил сам, без чьей-либо помощи и руководства. Мне никогда не выпадало счастье иметь учителя, который бы наставлял меня в математике, в противном случае я бы достиг в этих науках гораздо больших успехов, причем за меньшее время.

Вскоре мое внимание привлекли движения планет. Отметив положение планет среди неподвижных звезд прямыми, мысленно проведенными через планеты, я уже в то время, имея под руками лишь небольшой небесный глобус, установил, что положения их на небе не согласуются ни с альфонсинскими, ни с коперниканскими таблицами, хотя согласие с последними было лучше, чем с первыми. После этого я стал наблюдать за планетами со все возрастающим вниманием и часто сравнивал их положение с данными, приведенными в "Прусских таблицах" (с которыми я также ознакомился без чьей-либо помощи). Я не верил более эфемеридам, поскольку понял, что эфемериды Г. Стадия, бывшие в то время единственными таблицами, вычисленными на основе прусских таблиц, во многих отношениях неточны и ошибочны. Поскольку в моем распоряжении не было астрономических инструментов, а мой гувернер не разрешал мне покупать их, мне сначала приходилось довольствоваться циркулем весьма больших размеров. Вершину циркуля я располагал как можно ближе к глазу, одну ножку направлял на наблюдаемую планету, а другую -- на какую-нибудь неподвижную звезду, расположенную вблизи нее. Иногда я измерял таким же образом угловые расстояния между планетами и определял (при помощи несложных вычислений) отношение углового расстояния между планетами к полной окружности. Хотя мой метод наблюдения не отличался особой точностью, все же с его помощью мне удалось значительно продвинуться вперед: у меня не оставалось ни малейших сомнений в том, что и альфонсинские и коперниканские таблицы содержат чудовищные ошибки. Особенно наглядно это проявилось во время великого соединения Сатурна и Юпитера в 1563 г., о котором я упоминал вначале. Для меня оно стало отправным пунктом по следующей причине. Если сравнивать с альфонсинскими таблицами, то расхождение составляло целый месяц, если же сравнивать с коперниканскими, -- то несколько (хотя и очень немного) дней, поскольку вычисления Коперника для этих двух планет не слишком сильно отклоняются от истинного движения на небе. В особенности это относится к Сатурну, который по моим наблюдениям никогда не отклонялся больше, чем на полградуса или па две трети градуса от данных коперниканских таблиц, в то время как отклонения Юпитера иногда достигала больших значений.

Позднее, в 1564 г., я тайно приобрел деревянный астрономический "посох Якова" (radius), изготовленный по указаниям Геммы Фризия. Бартоломей Скультет, живший в то время в Лейпциге, с которым я поддерживал дружеские отношения на почве общих интересов, снабдил этот инструмент точными делениями с трансверсальными точками. Скультет почерпнул принцип трансверсальных точек у своего учителя Гомелия. Заполучив посох Якова я не упускал ни одного удобного случая, когда ночь выдавалась звездной, и неустанно производил наблюдения. Нередко я проводил в бдении всю ночь напролет. Мой гувернер, ничего не подозревая, мирно спал, поскольку я производил наблюдения при свете звезд и заносил полученные данные в специально заведенную книжечку, которая сохранилась у меня поныне. Вскоре я заметил, что угловые расстояния, которые по показаниям посоха Якова должны были совпадать, превращенные посредством математических выкладок в числа, не во всем согласуются друг с другом. После того как мне удалось обнаружить источник ошибки, я изобрел таблицу, позволившую мне вносить поправки и тем самым учитывать дефекты посоха. Приобрести же новый лимб всё еще не представлялось возможности, поскольку гувернер, державший в своих руках завязки от кошелька, не допустил бы подобных трат. Вот почему я, живя в Лейпциге и позднее по возвращении на родину, произвел при помощи этого посоха множество наблюдений.

Приехав затем в Германию, я занялся тщательным изучением звезд сначала в Виттенберге, а затем в Ростоке. В 1569 г, и в следующем году, когда я жил в Аугсбурге, я очень часто наблюдал звезды, но не только при помощи очень большого квадранта, построенного мною в саду бургомистра вне города, но и при помощи другого инструмента -- деревянного секстанта, изобретенного мною в ту пору. Результаты наблюдений я заносил в специальную книгу. Свои наблюдения, я прилежно продолжал и позднее, но возвращении на родину, используя другой аналогичный инструмент несколько больших размеров, в особенности, когда в 1572 г. вспыхнула странная новая звезда. Это событие вынудило меня забросать занятия химией, сильно захватившие меня после того, как я начал их в Ayгс6ypre, и продолжавшиеся до 1572 г., и целиком посвятить себя изучению небесных явлений. Заметив новую звезду, я подробно описал ее сначала в небольшой книжечке, а затем более тщательно и продуманно в большом томе. Со временем у меня стали появляться все новые и новые астрономические инструменты. Некоторые из них я захватил с собой, когда отправился в новое путешествие по всей Германий и части Италии. Даже в пути я продолжал наблюдать звезды всякий раз, когда для этого представлялся удобный случай. Вернувшись, наконец, домой (к тому времени мне исполнилось 28 лет), я стал исподволь готовиться к новому, более продолжительному путешествию.

Я решил поселиться в Базеле или неподалеку от этого города, где мне доводилось бывать и раньше, не без умысла. Я вознамерился заложить там фундамент для возрождения Астрономии. Окрестности Базеля казались мне более привлекательными, нежели другие области Германии, отчасти из-за знаменитого Базельского университета и живших в Базеле превосходных ученых, отчасти из-за здорового климата и приятных условий для жизни и, наконец, из-за того, что Базель расположен в том месте, где, если можно так выразиться, встречаются три крупнейшие страны Европы -- Италия, Франция и Германия. Такое благоприятное расположение позволяло по переписке установить дружеские связи со знаменитыми и учеными людьми в различных местах. Тем самым мои изобретения приобрели бы большую известность и оказались бы полезными для более широкого круга. Кроме того, меня не покидало предчувствие, что осуществить задуманное у себя на родине мне будет далеко не легко и не просто, и особенности, если я останусь в Скании, в своем родовом владении Кнудструп или в какой-нибудь другой более крупной провинции Дании, где нескончаемый поток знати и друзей то и дело отрывал бы меня от научных занятий и служил бы немалой помехой на пути к осуществлению моих планов. Но случилось так, что пока я мысленно перебирал все эти доводы и исподволь готовился к отъезду, никому не говоря о своих намерениях, светлой памяти благородный и могущественный Фредерик II, король Дании и Норвегии, прислал ко мне придворных с письмом, в котором просил меня незамедлительна отыскать его, покуда он находится в Зеландии. Представ безотлагательно пред сим превосходным монархом, которому невозможно воздать должное в полной мере, я узнал, что он по собственному желанию и своему всемилостивейшему повелению дарует мне остров в знаменитом датском Зунде. Наши соотечественники именуют его Вен, по латыни он обычно называется Венусия, а иностранцы называют его Скарлатина (Алый остров). Король просил меня воздвигнуть на этом острове здания и построить инструменты и приборы для астрономических и химических исследований, причем великодушно обещал щедро возместить все расходы. Поразмыслив немного и испросив совета кое у кого из умных людей, я отказался от своего первоначального плана и охотно согласился с предложением короля, в особенности после того, как понял, что на острове, расположенном между Сканией и Зеландией, я смогу избавиться от докучливых посетителей и, следовательно, получу в своем отечестве, коему я обязан в гораздо большей степени, чем другим странам, ту тишину и удобства, которые я искал на стороне. Так в 1576 г. я приступил к возведению замка Ураниборг, приспособленного к занятиям Астрономией, и со временем построил здания и различные астрономические инструменты, пригодные для проведения точных наблюдений. Наиболее важные из них описаны и объяснены в этой книге.

Со всей энергией я приступил к наблюдениям и в своей работе прибег к помощи нескольких учеников, отмеченных талантами и острым зрением. Учеников этих я держал при себе неотлучно, обучая их группу за группой то одной, то другой науке. По милости Божьей случилось так, что вряд ли был хоть один день или ночь с ясной погодой, когда бы мы не производили множество весьма точных астрономических наблюдений неподвижных звезд, а также планет и появлявшихся за это время комет, из которых семь мы наблюдали в небе со своего острова. Наблюдения, проводившиеся со всем тщанием, продолжались 21 год. Их я сначала собрал в один большой том, но впоследствии разделил ею на книги меньшего объема -- по одной книге на каждый год, и с каждой книги снял точные копии. При записи наблюдений я придерживался такого порядка, что неподвижным звездам, наблюдаемым в том или ином году, отводилось свое место, планетам -- свое место, причем сначала шли записи, относящиеся к Солнцу и к Луне, а затем -- по порядку -- к пяти остальным планетам вплоть до Меркурия, ибо эту планету я также наблюдал, хотя видимой она бывает чрезвычайно редко.

Мы проводили весьма тщательно наблюдения Меркурия и в утренние часы, и вечерами. Великий Коперник, пытаясь объяснить, почему ему не удалось наблюдать Меркурий, ссылается на слишком высокую широту и испарения от реки Висла. Мы же, находясь на еще большей широте и к тому же на острове, окруженном со всех сторон морем, которое непрестанно рождает испарения, наблюдали Меркурий многократно, о чем я уже говорил, и определяли его положение. Быть может, дом, где жил Коперник, расположен так, что горизонт открывается из него не по всем направлениям, и поэтому не вполне подходит для наблюдений, в особенности при малых высотах. Об этом мне также доводилось слышать от одного из моих ассистентов, которого я 14 лет назад посылал исследовать высоту полюса. Поскольку Коперник не располагал собственными наблюдениями Меркурия, на которые он мог бы опереться, ему пришлось позаимствовать некоторые данные из тома наблюдений Вальтера, ученика Региомонтана из Нюрнберга. И хотя не на них зиждились его мнения и доказательства, проводимые со тщанием и строгостью, все же нам бы хотелось, чтобы в случае других планет, орбиты которых он пытался с необычайной дерзостью определить при помощи собственных наблюдений, используемые им данные не содержали еще больших неточностей. Ибо тогда мы уже знали бы их апогей и эксцентриситеты, а это позволило бы мне сберечь многие годы кропотливого, неустанного труда и избежать колоссальных расходов. Ныне, располагая тщательно отобранными высокоточными наблюдениями за 21 год, производившимися на небе при помощи различных хитроумно сконструированных инструментов, описание которых приведено на предыдущих страницах (не говоря уже о наблюдениях, произведенных в течение 14 предшествующих лет), я берегу их как весьма редкое и драгоценное сокровище. Быть может, когда-нибудь я опубликую их, если Господь своей милостью позволит мне добавить к ним новые наблюдения.

Все это показывает, что с тех пор, как мне исполнилось 16 лет, я непрерывно наблюдал звезды и продолжал свои наблюдения почти 35 лет -- вплоть до настоящего времени. Разумеется, не все наблюдения произведены с одинаковой точностью и одинаково важны. Те из них, которые я производил в Лейпциге в дни юности и пока мне не исполнился 21 год, я обычно называю детскими и считаю сомнительными. Те, которые я производил позднее, пока мне не исполнилось 28 лет, я называю юношескими и считаю вполне пригодными. Что же касается наблюдений, составляющих третью группу, которые я производил в Ураниборге на протяжении примерно 21 года с великой тщательностью при помощи высокоточных инструментов в более зрелом возрасте, пока мне не исполнилось 50 лет, то их я называю наблюдениями моей зрелости, вполне надежными и точными, ибо считаю их таковыми. Именно на эти наблюдения я опирался когда, не жалея сил, принялся закладывать основы и создавать обновленную Астрономию, хотя некоторые более ранние наблюдения также были основательно использованы мной. А теперь я опишу то, что с Божьей помощью мне удалось свершить и подготовить в этой области и что при все той же милости Божьей предстоит выполнить и довесги до полного завершения в будущем. Прежде всего при помощи тщательнейших наблюде ний на протяжении ряда лет мы определили путь Солнца. Мы исследовали не только прохождение Солнца через точки равноденствий. Нас интересовали и положения между точками равноденствий и солнцестояний, в особенности на северной полуокружности эклиптики, поскольку на ней рефракция не мешает наблюдать Солнце в полдень. Наблюдения производились в обоих случаях, причем неоднократно. Пользуясь ими, я математическим путем вычислил соответствующий наблюдениям апогей и эксцентриситет. Что касается того и другого, то в альфонсинские таблицы, так же как и в сочинение Коперника, вкралась очевидная ошибка, поэтому апогей Солнца почти на 3° превосходит значение, приведенное у Коперника. Эксцентриситет достигает почти 2 1/6 части, если радиус эксцентрической орбиты принять за 60 частей, в то время как значение, приведенное у Коперника, меньше почти на 1/4 [Коперник приводит значение эксцентриситета, равное 0,0323, или 1,938, если радиус эксцентрической орбиты принять за 60. Этому соответствует максимальное неравенство долготы 1°51". По Тихо Браге эксцентриситет равен 0,0359, или 2,156, а неравенство 2°3" ]. Допускает он ошибку и в определении равномерного движения Солнца за эти годы, достигающие почти четверти градуса. Отсюда можно судить о точности определений по альфонсинам сравнивая их с определениями по Копернику. По этим данным я вывел правила равномерного движения Солнца и его простаферез и установил их по точным значениям. Теперь уже не может быть более никаких сомнений в том, что орбита Солнца точно определена и подкреплена соответствующими числами. Первое, с чего следовало начать, была эта работа по Солнцу, ибо именно от нею зависят движения небесных тел и потому, что Солнце движется по эклиптике, к которой принято относить другие движения. Я также определил наклонение эклиптики относительно экватора и получил значение, отличное от приведенного у Коперника и его современников, а именно 23° и 31 1/2 минуты, то есть на 3"/2 больше, чем у них. Я учел рефракцию Солнца в его зимнем положении -- величину, которую они беспечно проглядели. Мы также составили таблицы для различных круговых движений Солнца и присовокупили к ним таблицы склонений и прямых восхождений, основанные на наших наблюдениях. Кроме того, при помощи специальных таблиц мы учли его параллакс и рефракцию.

Что касается Луны, то с неменьшим усердием мы стремились объяснить ее запутанную орбиту, многосложную и далеко не столь легко и просто поддающуюся расчету, как полагали древние и Коперник. Дело в том, что орбита Луны обнаруживает еще одно неравенство по долготе, незамеченное этими астрономами. Не определили они с достаточной точностью и пропорции, присущие ее обращению. Кроме того, пределы максимальной широты Луны отличаются от значений, найденных Птолемеем, которому в этом вопросе все последующие астрономы вторили с чрезмерной доверчивостью. Действительно, неравенство Луны, о котором я говорю, даже изменяется неравномерно, причем отклонения достигают трети градуса. Узлы -- точки пересечения орбиты Луны с эклиптикой -- также движутся отнюдь не равномерно, как было принято считать раньше: каждый оборот Луны по орбите заставляет их перемещаться вперед и назад, отклонения весьма значительны и достигают в обе стороны чуть больше полутора градусов. Все это видно из наших тщательнейших наблюдении и вычислений, в том числе и относящихся к 18 лунным затмениям, которые мы наблюдали с высокой точностью, ибо вопреки мнению Птолемея, Альбатения и Коперника трех лунных затмений для определения первого неравенства недостаточно. Использовали мы для той же цели и шесть солнечных затмений, на-сколько те могли быть полезными. Кроме того, мы наблюдали Луну в квадратурах и в моменты наибольшего отклонения от среднего движения -- вблизи апогея и. перигея, а также в промежуточных точках. Чтобы определить ее сложную орбиту, наблюдения проводились различными способами и часто и стоили нам многие годы невероятных усилий. Однако потом нам удалось найти методы, позволяющие подчинить неравномерные и разнообразные блуждания Луны правилам, выражаемым кругами и числами. Приняв новую гипотезу, находившуюся в согласии с явлениями, мы подогнали числа, относящиеся к равномерному и к неравномерному движениям, не только по долготе, но и по широте, и учли параллакс методом, отличным от принятого Птолемеем и Коперником и в то же время согласующимся с наблюдениями и с самой гипотезой. Учли мы и рефракцию Луны, так как без нее невозможно было бы отличить остальное. Все эти и некоторые другие зависимости, относящиеся к Луне, мы свели в точные таблицы, дабы с помощью вычислений вывести описываемые ими движения. Определив в полном соответствии с небесными явлениями орбиты обоих небесных тел [Т. е. Солнца и Луны. (Примеч. перев.) ], мы получили возможность устанавливать с абсолютной точностью их затмения, относительное расположение, движения и положения, в чем давно назрела потребность. Все сказанное нами об орбитах Солнца и Луны и о соответствии с небесными явлениями ясно изложено вместе с прочими темами в первой главе наших "Основных начал возрожденной астрономии". Тот, кто интересуется. астрономией, найдет в этом сочинении все, что- пожелает. Что же касается дальнейшего изучения этих небесных тел, то недостает лишь описания движений, пригодного на протяжении многих столетий, и большей общности изложения. Достичь того и другого было бы совсем нетрудно, если бы можно было верить наблюдениям древних и наших предшественников, на которых должно опираться дальнейшее изучение. Полное и исчерпывающее изложение этого круга вопросов мы оставляем до нашего труда "Астрономический театр", а пока те, кто интересуется астрономией, могут довольствоваться сказанным в упомянутой части "Основных начал" и найдут там все, что пожелают.

Насколько позволяли время и обстоятельства, мы тщательнейшим образом определили положения всех неподвижных звезд, видимых невооруженным глазом, даже тех, которые считаются звездами шестой величины, -- их долготу и широту. Точность достигала одной дуговой минуты, а в некоторых случаях даже половины дуговой минуты. Так мы определили положения тысячи звёзд. Древние смогли насчитать лишь на 22 звезды больше, поскольку жили на более низкой географической широте, где могли видеть больше примерно на 200 звезд, постоянно скрытых от нас. Зато мы определили положения других звезд, которые очень малы и не были включены древними в каталог. На выполнение этого грандиозного замысла
у нас ушло почти 20 лет, поскольку мы намеревались исследовать всю проблему с превеликим тщанием при помощи различных инструментов. Но поскольку самые малые звезды видны только зимой, когда ночи достаточно темны, да и то, если на небе нет Луны, то полностью завершить задуманное нам удалось лишь за долгие годы терпеливого труда. К тому же во время новолуний, наиболее подходящих для выполнения подобного рода работы, небо редко бывает чистым. Метод, примененный нами для точного определения долгот неподвижных звезд от точки равноденствия, достаточно подробно изложен во второй главе упомянутых "Основных начал". Суть его состоит в использовании Венеры как утренней и вечерней звезды в качестве связующего звена между Солнцем и неподвижными звездами. Связь эта осуществляется несколькими звездами, и все они соотнесены с самой яркой звездой над головой Овна, которую принято считать третьей. (Мы отдаем предпочтение этой звезде потому, что две предыдущие звезды слабее.) Из сказанного в "Основных началах" станет ясно, каким образом мы определяли относительно этой звезды положения остальных звезд и, в частности, как мы использовали тройную процедуру, опираясь на некоторые избранные звезды, расположенные вдоль зодиака и экватора по всему небу, и нам удалось построить интервалы, сплошь заполняющие всю окружность. Я заметил также, что неравномерность скорости изменения долгот не столь значительна, как предполагал Коперник. Его ошибочные представления об этом явлении следовали из неправильных наблюдений древних м живших в более поздние времена. Поэтому и прецессия точки равноденствия за эти годы происходила не столь медленно, как он утверждал, ибо в наше время неподвижные звезды перемещаются на один градус не за сто лет, как указано в его таблице, а всего лишь за 72 года. Если тщательно проверить наблюдения наших предшественников, то выяснится, что так происходило практически всегда. Возникающая неравномерность очень слаба и обусловлена случайными причинами. Это мы объясним более подробно в свое время, если будет на то Господня воля.

То, что широты звезд также претерпевают изменения из-за изменения наклона эклиптики, было впервые открыто мной. В уже упоминавшейся главе я доказал это на различных примерах. Итак, мы вправе утверждать с неколебимой уверенностью и наше мнение подтверждается.наблюдениями, что положения неподвижных звезд определены нами с абсолютной и непогрешимой точностью. Положения множества звезд мы определяли по несколько раз, с помощью различных инструментов и неизменно приходили к одному и тому же результату. При выполнении этой работы мы не использовали механических устройств, хотя у нас и был большой бронзовый глобус, а находили положение каждой звезды при помощи громоздких тригонометрических вычислений. Это станет ясно из того, что говорится в конце упомянутой нами главы о созвездии Кассиопеи (в котором мы насчитали 26 звезд -- вдвое больше, чем древние), но для многих других звезд мы, если это было необходимо, усовершенствовали тригонометрические измерения и вычисления в еще большей мере. Если бы древние и наши предшественники затратили бы столько труда на определение положений звезд, то их каталог, дошедший до нас со времен Гиппарха, не изобиловал бы ошибками. В действительности же каталог неверен даже в пределах 1/6 градуса точности, -- с которой приведены положения звезд, -- и содержит гораздо большие ошибки, нередко совершенно нетерпимые. Чтобы убедиться в этом, достаточно рассмотреть угловые расстояния между звездами, которые всегда остаются неизменными. Для огромного числа звезд угловые расстояния значительно отличаются от приведенных у древних. О том, что неподвижные звезды всегда сохраняют свое относительное расположение, достаточно ясно говорят звезды, которые согласно Гиппарху и Птолемею располагаются на одной прямой: они и поныне остаются на прямой. В свое время мы представим каталог всех звезд, для которых мы определили долготы и широты с точностью до 1 угловой минуты, а в некоторых случаях, как уже упоминалось, 1/2 угловой минуты.

Мы не только стремились тщательно определить долготы и широты неподвижных звезд, но и для некоторых особенно важных звезд (общим числом до 100) вывели с помощью тригонометрических вычислений прямые восхождения и склонения и отнесли то и другое к годам, приходящимся на начала двух столетий (а именно -- к 1600 г. и 1700 г.), что позволило при помощи простой пропорции получать аналогичные значения для эпох в промежуточные годы. Рефракцию звезд нам удалось учесть при помощи специальной таблицы, составленной на основе многочисленных опытов. Определить точные положения неподвижных звезд, пренебрегая рефракцией, невозможно, в особенности, если звезды находятся вблизи горизонта на высоте менее 20 градусов. Поэтому мы взяли за обыкновение вводить поправку за рефракцию всякий раз, когда это было необходимо для определения уточненного положения звезд. В случае неподвижных звезд рефракция немного отличается от рефракции Солнца (да позволено будет мне сделать это замечание). Рефракция звезд также несколько отличается от рефракции Луны, как было обнаружено и объяснено нами несколько лет назад.

Что касается звезд, то здесь осталось лишь указать их общее движение за все века от сотворения мира. Сделать это со всем тщанием было бы не столь трудно, если бы наблюдения древних в этой области не принимались за истинные. Все же я убежден, что, вводя надлежащие поправки, сумею удовлетворить, насколько возможно, астрономов и в этом отношении.

Было бы желательно добавить к первой тысяче определенных мною звезд другие звезды, включенные древними в каталог и невидимые в наших широтах. Есть и такие звезды, которые остались невидимыми, для древних, живших в египетских землях, а именно, звезды, расположенные вокруг южного полюса неба. Из рассказов людей, совершавших плавание через экватор, мы знаем также, что и там сияют прекраснейшие звезды. Что же касается первого предложения, то было бы необходимо отправиться в Египет или какое-нибудь другое место в Африке и составить подробнейший список видимых в той части мира звезд. Чтобы достичь второй цели, было бы необходимо отправиться по морю в Южную Америку или какую-нибудь другую страну, лежащую по ту сторону экватора, откуда видны все звезды вокруг южного полюса, и наблюдать их оттуда. Если бы какие-нибудь могущественные и высокородные господа взяли на себя заботу об осуществлении наших, да и не только наших, желаний в этих двух отношениях^ то они сделали бы весьма доброе дело и заслужили бы навеки немеркнущую благодарность. Однако, насколько известно, до сих пор никто даже не попытался предпринять должным образом ничего подобного; не говоря уже об осуществлении наших намерений в полном объеме. Я охотно предоставил бы необходимые инструменты и приборы, если кто-нибудь взялся бы организовать работу и подыскать нужных людей для этого весьма достойного предприятия.

Наконец, что касается исследования сложных путей пяти других планет и попыток объяснить их, то я сделал все, что было в моих силах. Во всей этой области мы собрали прежде всего апогей и эксцентриситеты, а затем угловые движения и отношения планетных орбит и периодов, вследствие чего они не содержат более многочисленных ошибок предыдущих исследований. Мы показали, что самые апогей планет подвержены еще одному неравенству, которое не было замечено ранее. Кроме того, мы сделали открытие, что годовой период, который Коперник объяснял движением Земли по большому кругу, в то время, как древние объясняли при помощи эпициклов, подвержен вариациям. Все это и многое другое с ним связанное, мы исправили, приняв специальную гипотезу, изобретенную и разработанную нами 14 лет назад, исходя из явлений. Некоторые, в том числе трое с именами весьма известными, не погнушались присвоить нашу гипотезу и выдать ее за свое собственное изобретение. В свое время я, если будет на то Божья воля, укажу, в каких именно случаях они это делали, заклеймлю позором и отвергну их наглые притязания, а также докажу, что суть дела обстоит именно так, как я говорю, причем сделаю это с такой ясностью, что ни один беспристрастный человек не усомнится в моей правоте и но станет противоречить мне. Но если они честно признают свою ошибку и возвратят мне то, что принадлежит мне, то я прощу их. Именно поэтому я сейчас умышленно воздерживаюсь от предания гласности их имен.

Не оставили мы без изменения и широты, но подвергли тщательному пересмотру результаты наших предшественников, начиная с Птолемея. Для пяти планет мы составил подробную запись их широт в течение всего оборота, и по этим наблюдениям определили пересмотренные значения максимальных широт и прохождений над эклиптикой так, чтобы все было в соответствии с небом. При этом мы отчетливо заметили, что узлы и максимальные широты трех верхних планет не находятся в прямой зависимости от движений их апогеев, но обладают специальным движением, во всяком случае, если предположить, что соответствующие результаты Птолемея -- те, которые использованы без поправок на собственные наблюдения, в альфонсинских таблицах и Коперником, -- правильны. В результате вполне может случиться, что планеты в небе обладают южной широтой, в то время как таблицы указывают северную широту или наоборот.

Что касается всех пяти планет, то здесь осталось лишь одно: построить новые, правильные таблицы, выражающие в числах все установленное более чем за 25 лет тщательных небесных наблюдений (не говоря о наблюдениях 10 предыдущих лет) и тем самым доказывающие неточность обычных таблиц. Мы начали эту работу и заложили ее основания. Закончить ее с помощью нескольких вычислителей будет нетрудно, и результаты послужат основой для вычисления эфемерид на любое число грядущих лет, какое будет угодно. То же можно проделать для Солнца и Луны, для которых мы уже располагаем таблицами. Тем самым мы получим возможность с величайшей легкостью продемонстрировать потомкам, что ход небесных тел в том виде, как он определен нами, согласуется с явлениями и передан во всех отношениях правильно.

Наконец, для всестороннего совершенствования Астрономии было бы чрезвычайно важно, если бы мы владели способом правильно, определять не только географические широты, но и географические долготы различных местностей на Земле. Мы обстоятельно исследовали эту проблему и пришли к убеждению, что произведенные нами определения для различных мест отличаются большей точностью, чем предыдущие. Однако этой проблемой невозможно заниматься, не обращаясь к наблюдениям времени нескольких лунных затмений, произведенных с одинаковой точностью различными наблюдателями в нескольких далеко отстоящих друг от друга местах. Поэтому если бы короли, принцы и другие могущественные вельможи в частях мира, разделенных большими расстояниями, проявили бы щедрость и произвели соответствующие приготовления, то они сделали бы поистине доброе дело, и Астрономия, которой необходимы различнейшие земные горизонты, совершила бы еще один шаг к большему совершенству.

Наблюдая с неослабным прилежанием на протяжении многих лет эти вечные небесные тела, старые, как мир, мы с неменьшим тщанием изучали все новые небесные тела в эфирных областях, появившиеся за это время, и прежде всего новую и замечательнейшую звезду, которая впервые стала видимой в конце 1572 г. и оставалась в течение 16 месяцев, после чего полностью исчезла. Этой звезде мы посвятили небольшую книгу, в которой описали, как она выглядела, пока была видимой, о чем я уже упоминал. Вернувшись к этой работе через несколько лет, мы подготовили об этой звезде целый том, учитывая чудесную природу явления, и сочли уместным включить его в первый том "Основных начал" по причинам, указанным в этом сочинении. В этом томе я не только четко изложил наши собственные наблюдения над чудесной звездой и пояснил их геометрически, но и обсудил мнения других о той же звезде, насколько мне удалось собрать их и ознакомиться с ними. Я сделал это с научной свободой, изучая мнения и выясняя, согласуются оби с истиной или не согласуются.

Мы также подготовили особую книгу о крупной комете, появившейся пять лет спустя. В пей мы подробно изложили все связанное с кометой, включив наши собственные наблюдения и определения, а также мнения других. К книге мы присовокупили несколько брошюр на ту же-тему, в которых более полно осветили проблему комет. И книгу и брошюры мы намереваемся включить в первую часть второго тома "Основных начал". Во второй части мы, если будет на то Божья золя, рассмотрим остальные шесть меньших комет, которые мы столь же тщательно наблюдали в последующие годы. Хотя все это еще не доведено до полного завершения, более важные разделы и большая часть доказательств уже подготовлена. Постоянные звезды не оставили нам достаточно времени для наблюдения.за этими меркнущими и быстро проносящимися небесными телами. Все же я надеюсь с помощью милосердного Бога закончить и вторую часть второго тома. В этом томе я приведу ясные доказательства того, что все наблюденные мной кометы двигались е эфирных областях мира и никогда -- в подлунном воздухе, как пытались без всякого на то основания нас убеждать на протяжении многих зеков Аристотель и его последователи. Для одних комет доказательства будут предельно ясными, для других -- в пределах представившихся мне возможностей. Причины, по которым я рассматриваю кометы во втором томе "Основных начал" до изложения сведений о пяти.других планетах, которым я отвожу третий том, изложены в предисловии. Но главная причина состоит в следующем: результаты, относящиеся к кометам, истинно эфирную природу которых я докажу со всей определенностью, показывают, что все небо прозрачно и чисто и не может содержать никаких твердых и реальных сфер. Кометы.движутся по таким орбитам, которые недопустимы ни для одной небесной сферы. Тем самым доказано, что в изобретенной нами гипотезе нет ничего неразумного, поскольку, как мы обнаружили, не существует проникновения одних сфер в другие и предельных расстояний, так как твердые сферы не существуют в действительности.

Ограничимся этим кратким отчетом о том, что мы успели свершить в Астрономии и что нам еще предстоит свершить.

В области Астрологии мы также проделали работу, на которую не следует смотреть свысока тем, кто изучает:влияния звезд. Наша цель состояла в том, чтобы избавить эту область от ошибок и предрассудков и достичь как можно лучшего согласия с опытом, на котором она основана. Я думаю, что в этой области вряд ли возможна идеально точная теория, сравнимая с математической и астрономической истиной. В юности я питал больший интерес к этой" предсказательной части Астрономии, занимающейся прорицаниями и основанной на догадках. Став старше и поняв, что пути звезд, на которых зиждется Астрология, известны недостаточно, я отложил занятия Астрологией до тех пор, пока не смогу удовлетворить эту потребность. После того как мне удалось достичь белее точного знания орбит небесных тел, я стал время от времени снова заниматься Астрологией и пришел к выводу, что эта наука, хотя ее считают никчемной и бессмысленной не только несведущие люди, но и большинство ученых мужей, в том числе даже несколько астрономов, в действительности более надежна, чем можно было бы думать. Нам не хотелось бы посвящать других в эту разновидность астрологических знаний, поскольку нами в этой области сделано немало. Ведь не каждому дано знать, как использовать эти знания по достоинству, без предубеждения или чрезмерного доверия, которое глупо проявлять по отношению к вещам сотворенным. Имея это в виду, мы не станем публиковать ничего из обнаруженного нами в этой области или опубликуем лишь малую толику, и поэтому я ограничусь тем, что сказано здесь об Астрологии кратко и со всей общностью.

Немало внимания я уделял и алхимическим исследованиям, или химическим опытам. Этого предмета я также при случае коснусь в своем сочинении, ибо участвующие в превращениях вещества обладают известным сходством с небесными телами и оказываемыми ими влияниями, по каковой причине я обычно называю эту науку земной Астрономией. Я занимался Алхимией, как и исследованием небес, с тех пор, как мне исполнилось 23 года, пытаясь собрать знания и переработать их. Ценой упорного труда и немалых затрат мне удалось совершить множество открытий относительно металлов и минералов, драгоценных камней и растений и тому подобных веществ. Я охотно и не таясь обсудил бы все эти вопросы с принцами и вельможами и другими знаменитыми и учеными людьми, кто интересуется этим предметом и сведущ в нем и поделился бы с ними сведениями, если бы был уверен в их добрых намерениях и умении хранить тайну, ибо делать такого рода сведения всеобщим достоянием было бы бесполезно и неразумно -- хотя многие люди делают вид, будто разбираются в алхимии, не каждому дано постичь ее тайны в соответствии с требованиями природы, честно и с пользой.

Солнечное затмение 1560 г., в котором главные фазы почти точно происходили по предсказаниям календаря, привело молодого ученика в восторг и решило его судьбу.

В четырнадцать лет послали Тихо Браге в Аейпциг для приобретения поверхностных знаний, которые считались тогда достаточными для любой государственной службы. Там, тайно от своего гувернера, и против желания своих благородных родителей, Тихо начал учиться математике и астрономии. Книги и инструменты покупал он на деньги, которые давали ему на удовольствия. По возвращении в Копенгаген A565 г.) люди его сословия приняли его как сумасброда. Неприятности, которые встречал он со стороны знакомых его семейства, заставили его уехать в Германию, где жили многие знаменитые астрономы, и между ними ландграф Г Кассельский, Вильгельм IV. Тихо Браге сделался его другом.

Он посетил главную германскую обсерваторию, и проезжая через Аугсбург, художники которого славились своим искусством, заказал много новых снарядов для решения важных вопросов звездного неба. Возвратившись в Копенгаген, Тихо вел жизнь уединенную.

По случаю наблюдений, сделанных им над новой звездой 1572 г., канцлер Оке объявил себя его покровителем и возбудил к нему уважение короля Фридриха II, который подарил ему островок Гюен, лежащий в Зунде между Эльсенером и Копенгагеном. К этому подарку король присоединил пансион в 500 экю, землю в Норвегии и доход каноника в две тысячи экю для содержания обсерватории, построенной также за счет короля.

Благодаря такой щедрости Фридриха II, Дания увидела на Гене обсерваторию, открытую для наблюдений со всех сторон горизонта и названную Уранибургом. Обсерватория давно уже не существует, но ее имя будет вечно жить в памяти астрономов.

Когда здание обсерватории было кончено, Тихо украсил его снарядами, стоившие ему не менее 100 тысяч талеров. Чтобы понять такие огромные издержки, надо прочитать описание снарядов в его книге «Astronomiae instantratae mechanica». Это были не снаряды, но машины колоссальных размеров; их круги имели в диаметре от 5 до 6 локтей B-2,5 метр.); их лимбы из меди и были разделены весьма старательно. Несмотря на то, их погрешности приводили астронома в отчаяние; он говорил: «хороший снаряд — аравийский феникс». Впрочем точность наблюдений доводил он до /3, Д и даже до /б доли минуты. Главный недостаток древних наблюдений состоял в несовершенстве способов измерять время. Тихо пробовал употреблять клепсидры и часы.

Впервых, хорошо очищенная ртуть вытекала из малого отверстия, и время определялось весом вытекшего металла. Тихо употреблял также чистый свинец, превращенный в весьма мелкий порошок. Но он не скрывал неудобств своих клепсидров; он говорил: «лукавый Меркурий смеется и над астрономами и над химиками; Сатурн также обманывает, хотя служит получше Меркурия».

Часы показывали секунды; но само собой разумеется, что они были без маятников. Главное колесо часов, стоявших вне обсерватории, имели в диаметре два локтя или около метра, и 1200 зубцов. Уранибург был окончен в 1580 г. Тихо работал в нем непрерывно семнадцать лет. Он женился на красивой крестьянке, Христине; родственники противились этому браку, потому что он унижал их дворянство; но надо было повиноваться воле короля.

По смерти Фридриха II и во время малолетства Христиана IV, дворяне, сильно раздраженные против Тихо Браге за его измену их сословию, за его успехи и огромную славу, начали с того, что лишили его пансиона, а обсерваторию — ее доходов, без которых она не могла существовать. Рассказывают, что Тихо содержал не менее двадцати сотрудников для наблюдений и вычислений. Главной причиной такой несправедливости был сенатор Валькендорп. Его имя — говорит Лаплас — как имена всех людей, употребляющих свою власть во зло и для удержания успехов ума, должно быть предано презрению потомства.

Ненависть Валькендорпа произошла от самого ничтожного происшествия. Датские писатели рассказывают, что когда молодой король посетил обсерваторию, тогда сопровождавший его сенатор рассердился на лай догов, подаренных Тихо королем Яковом VI, и ударил их ногой. Тихо вступился за своих собак, началась ссора и кончилась уничтожением обсерватории.

Злобе сенатора и дворянства помогали врачи. В Уранибурге была лаборатория, в которой Тихо приготовлял лекарства для бедных бесплатно: за это прогневались врачи и также начали кричать против Тихо. Таким образом, знаменитый астроном вынужден был оставить Уранибург; с семейством и со всеми своими снарядами он переселился в Германию, где император Рудольф II предоставил ему блестящее положение. Но Тихо не долго им пользовался: он умер от задержания мочи 24 октября 1601 г., пятидесяти лет от роду.

На портрете Тихо всякий заметит то уродливость. Во время своего второго путешествия по Германии, в Росток, Тихо поссорился с одним из своих соотечественников за геометрическую теорему. За ссорой последовала дуэль, на которой астроном лишился большей части своего носа, Чтобы помочь этому горю, Тихо велел сделать восковой нос, и то живописец нарисовал со всей верностью. Повинуясь истине, мы с сожалением упоминаем, что человек, принесший великую пользу наукам, не мог бороться против предрассудков своего века; он верил астрологии и алхимии. Он верил даже, что Марс предвещал ему потерю носа.

Вот на каком основании Тихо считал гороскопы не подлежащими сомнению. «Солнце, луна и звезды совершенно достаточны для наших нужд, и поэтому планеты, вращающиеся по удивительным законам, были бы творениями бесполезными, если бы они не имели влияния на судьбу людей, и если бы астрология не открыла их силы». На том же основании Тихо допускал, что кометы тайно действуют на Землю, потому что в природе ничего не существует без цели. Н Наконец, и звезды сотворены для того, чтобы поддерживать и возбуждать силу планет.

По истине, грустно видеть, что такими нелепостями была наполнена голова первоклассного ученого, — притом такого ученого, который имел столько силы ума и духа, что освободился от предрассудков своего сословия, которое думало, что дворянин унизится, если напечатает нибудь сочинение. Этому дворянскому догмату сперва покорялся и Тихо; он долго не решался издать свои наблюдения над звездой 1572 г.

Заканчивая биографию Тихо, считаем обязанностью снять с него важное обвинение в ученом смысле: многие говорят, что он составил и издал свою систему мира из зависти к славе Коперника; но все сочинения Тихо доказывают, что он питал к Копернику глубочайшее уважение.

Когда подарили ему три линейки, которые Коперник употреблял для своих наблюдений, Тихо повесил их на самом видном месте в своей лаборатории и под ними латинские стихи своего сочинения. Вот смысл стихов: «Земля не производила такого гения в продолжение многих веков. Древние гиганты, желая взойти на небо, ставили горы на горы, Пелон на Оссу; но крепкие физическою силою и слабые умом, они не могли успеть в своем дерзком намерении. Коперник, слабый телом, но сильный гением, только посредством трех кусков дерева достиг последних вершин Олимпа.

Не оценены все вещи, оставшиеся после этого великого человека; не оценены и деревянные его куски». Вот список напечатанных сочинений Тихо Браге: De Nova Stella anni 1572. Издано в 1573 г. и потом перепечатано в Progymnasmes. De mundi aeterei recentioribus phaenomenis; 1588. Tychonis Brahae, apologetica responsio ad cujusqum patetici in scolia dubia, sibi de parallaxi cometarum oposita; 1591. Tychonis Brahae, Dani, epistolarum astronomicarum libri; 1596; перепечатано в 1601. Astronomiae instauratae mechanica; 1578; перепечатано в 1602. Progymnasmata, 1603; перепечатано в 1610. Tychonis Brachae de disciplinis mathematicis oratio, in qua simul astrologia et ab objectionibus dissentientium vindicatur; 1621. Tychonis Brahae opera omnia, 1648. В этом собрании нет переписки Тихо Браге. Collectanea Historiae celestis, 1657. Historia celestis, 1666 и 1667.

Важнейшее сочинение знаменитого астронома есть Progymnasmata, потому что в нем содержатся главные его исследования; считаем обязанностью разобрать его критически.

Главные труды Тихо Браге состояли в наблюдении над солнцем и в их разборе; они привели его к составлению новых таблиц. В разборе наблюдений в первый раз было принято в расчет преломление света в атмосфере, величину которого Тихо определил собственными наблюдениями. Но, несмотря на остроумные способы его определения, Тихо ошибался, думая, что преломление начинается только с 45° расстояния от светила до зенита. Он также ошибался в самой причине явления, утверждая, что оно происходит от паров, а не от самого воздуха. В третью ошибку ввело его несовершенство снарядов: он принимал, что лучи солнца и света луны преломляются различно. Несмотря на эти ошибки, Тихо и Ротман, астроном ландграфа ГКассельского, первые обратили внимание на атмосферное преломление.

Занимаясь луной, Тихо доказал, что теория Птолемея не согласна с наблюдениями; он открыл, что движение луны около земли подлежит большому неравенству, особенно в октанах, где оно доходит до 36°, и в первом и в четвертом октане бывает положительным, а в двух прочих — отрицательным. Это неравенство называется вариацией и считается одним из важнейших открытий новой астрономии*. Тихо обращал особое внимание на периодические изменения в наклоне лунной орбиты к эклиптике и частично переделал его законы. Ему также принадлежат драгоценные заметки о возмущениях в узлах той же орбиты, которые двигаются отступательно. Определенный им параллакс луны хотя весьма не точно, однако точнее всех выводов предшествовавших ему астрономов.

Труды Тихо в наблюдениях над прямыми — восхождениями и склонениями звезд, или в составлении их каталога надо также причислить к полезным его работам.

Свет солнечный уничтожает свет всех звезд, и поэтому до изобретения подзорной трубы ни один астроном не мог сравнить их положений прямо с положением солнца. Но как Венера иногда бывает видима и при солнце, то ее положение можно сравнивать с Солнцем, а потом, ночью, сравнивать Венеру со звездами, можно уже сделать заключение о положении солнца относительно звезд. Этот способ теоретически удовлетворителен, но в практике надо остерегаться многих ошибок: его придумал Кардан и получил выводы, нестерпимо ошибочные; ошибки *Седильо думал, что открытие вариации принадлежит АВефе. См. выше и в «О «Отчетах академии». Здесь изложен спор об этом предмете между Био и ориенталистом в его каталоге звезд простираются до /3 градуса, т. е. более, нежели в каталогах Альфонса и Коперника. На составление своего каталога звезд Тихо потратил семь лет. Трудно объяснить причину, заставившую Тихо не принять систему Коперника и составить свою собственную. Может быть, он боялся преследований римских конгрегации. Как бы то ни было, тихо предположил Землю неподвижной в центре мира; около солнца обращаются все планеты, и солнце влечет их за собою около Земли. Составляя такую систему, Тихо не мог не затрудняться эпициклами. Действительно, для объяснения движения Сатурна, надобно было построить два эпицикла. Тихо думал, что звездная сфера весьма близка к орбите Сатурна по той причине, что «нелепо предполагать существование пустоты между звездами и планетами». Кажется, Тихо надобно причислить к тем астрономам, о которых упоминает Коперник и которые полагали, что вещество разделено в пространстве равномерно. Аристотель предполагал, что кометы суть метеоры, образующиеся в нашей атмосфере. Тихо многочисленными наблюдениями над кометою 1577 г. доказал, что она не имела суточного параллакса, т. е. ее путь отстоял от земли далее, нежели орбита луны. В других кометах Тихо не нашел даже годичного параллакса, т. е. она была вне солнечной системы.

Свободное движение комет в пространстве уничтожило кристальные сферы, которые, по мнению древних, были необходимы для вращения планет. И так Тихо разрушил эти сферы, но Пурбах опять их устроил по новому плану.

Каталог звезд Тихо Браге есть драгоценное наследство для астрономов; в нем содержится только 777 звезд: но для определения их положений датский астроном должен был трудиться долго и прилежно .